ЧТО, ЕСЛИ...
Не так давно я получила вопрос:
❓Что, если ребенок захочет убить свою маму и взорвать школу на терапевтической сессии с психологом? Не решит ли он, что так можно сделать и в жизни?
📢Вот ответ на подобный вопрос:
(Джинотт X. Дж, ГРУППОВАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ С ДЕТЬМИ. Теория и практика игровой терапии, стр 42)
Одна из функций терапевтических ограничений состоит в том, чтобы обеспечить отреагирование проблем с помощью символических средств. Нереализуемая природа некоторых детских желаний делает установление запретов на прямые действия неизбежным. Такие действия, как убийство, инцест, воровство, вандализм, запрещены в нашем обществе, их также нельзя совершать и во время терапии, разве что в воображении. Символическое освобождение позволяет детям канализировать деструктивные импульсы в безвредное русло и развить сублимации, отвечающие социальным требованиям и законам. Так, ребенок с эдиповым комплексом может раздевать, обнимать, целовать и заниматься любовью с куклой-мамой. В реальной жизни ему не разрешат проделывать то же самое с матерью или терапевтом. Установление запретов помогает ребенку изменить выбор объекта, позволяя ему одновременно удовлетворять сексуальные побуждения через социально приемлемые каналы, такие как игра, рисование, лепка, кукольный театр, обсуждение.
Ребенок, который злится на своего отца, может пинать или стрелять в куклу-папу. Агрессивный ребенок может символически уничтожать своих родителей, учителей в игре еще и еще раз, узнавая из собственного опыта, что его импульсы никого не убивают. Невротический ребенок может обнаружить, что его внутренние импульсы можно высвободить в игровой комнате, и никто не будет его осуждать. Таким образом, он поймет, что его желания не фатальны и их не надо жестко подавлять.
